Название: Зимнее Сердце
Автор: goddamnhella
Переводчик: FerzyБета: АрраиОригинал: Winterheart by goddamnhella, разрешение получено
Размер: макси, в процессе
Пейринг: Локи/Тони Старк
Персонажи: Локи, Тони Старк, Клинт Батон, Наташа Романофф, Пеппер Поттс, Обадая Стейн
Жанр: Слеш, Романтика, Юмор, Драма, Hurt/comfort, AU
Рейтинг: R
Содержание: За злодеяния Локи, его наказание началось в одинокой и бесконечной зиме. За жертву Тони, его заключение началось со спасения.
История об уродстве и красоте, внутри и снаружи – и о настоящем значении слова «чудовище». Через взаимопонимание, доверие, честность и храбрость две измученные души, возможно, еще найдут свое место в мире.
Главы 1-4Глава 5
Глава 5
После Афганистана Тони решил, что обладает скрытым талантом выживания в тяжелых условиях. Шрапнель в груди? Не умер. Плен в течение трех месяцев? Соорудил костюм и сбежал. Он попадал в ситуации, которые могли сломать большинство обычных людей, и преодолел их. Он был крутым.
Но именно сейчас, в одиночестве сидя в снегу, прислушиваясь к отголоскам завываний стаи волков, звенящим в вечернем воздухе, Тони больше не думал, что останется в живых. Он думал, что станет обедом.
Без оружия. Без малейшего представления, как далеко он забрался, настолько промерзнув, что совершенно не чуял рук и ног. Плохо.
Остаться на месте предполагало смерть в любом случае. От волков или от холода, но это убьет его. Вскочив, Тони побежал так быстро, как мог. Возможно, он походил на движущуюся мишень, его красная рубашка как яблочко на снегу. Волки различают цвета? Тони не мог вспомнить, но мысль отвлекла его настолько, что он чуть не свалился в скрытую канаву, а заснеженная насыпь привела его к гладкой тропе, похожей на замерзшее русло. Пересекать его слишком опасно...
Волк стоял на другом берегу, крупный серебристо-серый ублюдок с яркими золотыми глазами и длинными, черт побери, зубами, какие Тони никогда не видел прежде. Он стоял совершено неподвижно между деревьями, наблюдая за ним, как будто имел все время мира, чтобы схватить Тони. А Тони ослаб, испуган, он был добычей, и волк готовился одним прыжком перемахнуть через оледенелое русло и вцепиться в беззащитное горло. Может быть, следующий гость Зимнего Сердца найдет его тело и подивится глупости Тони Старка, который выбрал меньшее из двух зол, и все равно оставалась вероятность, что его кишки разбросают по снегу.
Задержав дыхание, Тони осторожно попятился от насыпи. Мурашки бегали по спине, адреналин кипел в венах; он может попробовать убежать, может вскарабкаться на дерево. Разбить лед, сковавший русло? Утопить их, заморозить? Что-нибудь еще? Он не... он не мог умереть.
Волк запрокинул голову и завыл. Вытянутое горло и острые зубы, он созывал свою стаю, наполняя воздух звуком предстоящей гибели Тони. Какая страшная смерть.
Тони развернулся и побежал. Он мчался, спасая свою жизнь, не медлил из-за страха, гнева или беспомощной паники. Не раздумывал. Вместо этого он пробирался через снег; неприятное рычащее дыхание и громовая поступь стаи, сокращающей расстояние между ними, подстегивали. Собственное дыхание разрывало легкие, он заметил, что склон пошел на подъем, и припустил еще быстрее. Возможно за ним окажется что-то, чем он воспользуется, где-то спрячется. Его цель, надежда. Он просто сделает это…
Зубы щелкнули у затылка, обдав кожу порывом зловонного дыхания. Сокрушительный вес навалился на спину, вынуждая Тони упасть в снег. Хрипло вскрикнув, когда волк встал на его спине, Тони поднял лицо из удушающего холода и силился вздохнуть. Он не знал, зачем, но все равно пытался.
Тиски сжались на его голени, клыки вонзились в плоть. Он не сдержал крика, когда сильнейшая боль пронзила ногу, норовил в отчаянии пнуть волка в морду, когда перевернулся на спину. Не помогло. Трое из них окружили его, но в лесных тенях пылало много больше глаз, наблюдающих, как самый крупный из них схватил добычу.
Окровавленная морда поднялась над его ногой. Глаза волка светились слишком ярко в сгущающейся тьме, странно пустые, когда уставились на Тони. Эти глаза не отражали ни голода, ни мысли, ни даже сострадания, и это было самое ужасное. Потому что они не просто волки. Это стражи границы. Магические, получившие особый приказ, они не собирались убить его, потому что были голодными животными. Они собирались убить его, потому что он потревожил колокольчик на выходе. Потому что он сбежал.
Они собирались убить его, потому что он знал наказание и все равно сделал это.
Пасть волка раскрылась, красновато-розовые зубы блестели от крови. Его крови. Тони увидел, как напряглись его лапы
… он потянулся к его обнаженному горлу…
… и лес содрогнулся от рыка такого громкого и полного ярости, что альфа метнулся назад к стае, съеживаясь в присутствии хищника столь ужасного, что любой инстинкт выживания пересилил их потребность убить Тони.
Метель над ним пронзительно взревела снова.
Мгновение Тони не понимал, спасен ли он или все-таки оказался в новом кошмаре. Но волки отступили, когда тяжелая ткань упала на тело Тони, а голос прорычал ему на ухо:
- Лежи.
Рука вдавила его плечо в снег и исчезла. Тони не смог ничего поделать с собой; пренебрегая здравым смыслом, он скинул с лица плащ Локи. Его приветствовали таким взглядом, который, понял Тони, он запомнит на всю жизнь.
Локи возвышался во мраке между Тони и волками, раскинув руки с длинными когтями в стороны, мороз укутывал его тело сверкающим кружевом, что придавало синей коже какой-то почти перламутровый оттенок. Но этим вся красота и ограничивалась; впереди шесть волков, каждый из которых вполовину меньше, чем Локи, такой же дикий и чудовищный, как они.
В какой-то миг волки насторожились и припали на животы, а Тони задумался, как долго Локи управлял Зимним Сердцем.
Ветер порвал занавес кружащейся белизны, разрушая момент и отбрасывая черные волосы Локи на плечи. У Тони перехватило дыхание при виде покрытой рубцами и шрамами спины, и до него дошло.
Волки желали лишь одного пленника Зимнего Сердца, приговоренного остаться.
- Дайте мне ваши клыки и когти, - сплюнул Локи. Лед выступал из его рук, как шипованный наплечник. – И вы оставите свои жизни.
И волки атаковали. Все до единого.
Дыхание со всхлипом вырвалось из горла Тони, когда они скопились вокруг Локи, рыча в один голос, а потом хлынули волной клыков и меха, чтобы быть отброшенными массивным оборонительным блоком, который вынудил по крайне мере двух волков отступить обратно к деревьям. Это… они собирались…
Локи кружился как в танце, рога ловили последний послеполуденный свет, глаза щурились и сверкали красным, когда он бросал острые ледяные копья со своих пальцев. Стекший по левой ноге импульс обратил снег в изогнутый полумесяцем лед, стреляющий шипами. Снова повторялось случившееся в западном крыле, но в этот раз не было безумных неконтролируемых атак. Сейчас вершилось разрушение с целью, и Локи творил его как искусство.
Волков откидывало снова и снова, атака каждого нападающего пресекалась льдом. Один подобрался слишком близко и вцепился в золотой манжет на запястье, но Локи швырнул его ударом ноги такой силы, что отлетевший волк приложился об дерево с тошнотворным хрустом.
Одну благоговейную минуту Тони думал, что все хорошо закончится.
Локи упал на спину под еще одним ударом, он перехватил взгляд Тони, когда переворачивался – и альфа-волк кинулся вперед одним мощным прыжком, острые зубы злобно вцепились в незащищенный бок Локи.
Тони в ужасе смотрел, как Локи пошатнулся, надсадно вскрикивая, в то время, как волк давил сильнее, опустился на колени, пытаясь разжать пасть обеими руками. Промедление, дорого стоившее ему, потому как стая приблизилась к его сгорбленному телу. Они собирались разорвать его на кусочки, и Тони придется наблюдать за этим.
Грудь сдавило, он хотел было потянуться к ним, но ворчание вырвалось из-под щелкающих пастей и золотых глаз волков, а затем его сменил высокий, пугающий визг боли, когда ледяные удары выросли из снега вокруг упавшего Локи и обернулись остроконечными сосульками, пронзившими несколько волков насквозь, вынуждая остальных сбежать в лес.
Удирали. От Локи.
Удивительный альфа остался, его пасть окрасилась синим и красным – их кровью, размазанной по его морде. Кровь также капала из раненной лапы, совсем черной в сгущающейся темноте. Он разглядывал их с тем же терпением, какое Тони видел на другой стороне русла.
Локи предпринял попытку встать на ноги для последней атаки, но Тони видел, что это бесполезно. Слишком сильное кровотечение из бока, когтистые руки истощенно тряслись. Каждый судорожный вздох был наполнен болью. Однако почему-то именно вид пытающегося встать Локи добавил Тони достаточно мужества, пошатываясь, пойти вперед, по-прежнему сжимая тяжелый плащ, который на его набросили.
Крылья захлопали над головой, когда Тони хромал к хозяину, не сводил глаз с волка, пока переходил по льду вокруг него. Его глаза светились как золотые монеты. Было что-то знакомое в них, но мысль ушла до того, как Тони добрался и положил трясущуюся руку на затылок Локи. Согнувшийся, одним коленом в снегу, было похоже, будто он клялся в преданности собственной смерти. Рука Тони легла на заледенелые пряди волос. Локи не пошевелился.
Волк склонил голову.
Вновь хлопки крыльев на дереве над их головами. Уши волка дернулись в сторону звука, но он ни разу не оторвал пристального взгляда от руки Тони.
Ты знаешь, что ждет тебя в этой белизне.
Слишком долго я защищал суетливых паразитов, наводнивших мою клетку…
Ничего не изменилось. Ничего никогда не изменится – и возможно, что именно поэтому Локи сошел с ума, когда нашел Тони в западном крыле. Локи присматривал за ними, потому что думал, что должен так поступать. Но волки хотели его, не Тони. Тони для них обязанность. Локи - жертва.
Но этот волк все еще смотрел на руку Тони, заботливо лежащую на затылке Локи. Локи, который не приходил в сознание и до сих пор истекал кровью на снегу.
- Ты не получишь его.
Слова были наполовину утверждением, наполовину ошеломленным предположением, но правдивые, и Тони осознал это, когда сказал. Он просто не понимал, что они значат для магии Зимнего Сердца и заключения Локи.
Цели. Цели, планы и загадки. Разве он не преуспевает в этом?
Шелест между веток снова, и ворон издал грубый крик, который прогнал альфа-волка обратно в лес с прощальным рычанием. Хлесткий ветер вокруг них медленно успокаивался, так же как и пульс Тони.
Однако, помощь и облегчение принесли другие неприятности. Укушенная нога заныла, когда вернулась боль, а мысль, что он все-таки может в самом деле замерзнуть, перерастала в уверенность. Натянув плащ на плечи, он скрепил застежку под шеей, замечая, что она и правда сделана изо льда Локи. Плащ тяжело давил на плечи, но в безвыходном положении он защитит от холода.
- Теперь надо разбудить тебя, - пробормотал Тони клубку рогов, волос и синих шрамов, стоящему на коленях у его ног. – Нам нужно добраться до дома до того, как тебя совсем обескровит, - завернув руку в зеленую ткань, он протянул ладонь и слегка качнул плечо Локи. Никакого ответа. Но и ткань не покрылась льдом, к нему можно было прикоснуться. Хорошо или плохо, но значило, что Тони мог, по крайней мере, тащить его, хотя потребуется гораздо больше времени, чем у них есть. Как только опустится полная темнота, они заблудятся.
Тони облизал палец и сунул в ухо Локи.
Действие оказало эффект вроде смягченного удара электрическим током, особенно когда видимая дрожь пронеслась по позвоночнику Локи, а его голова дернулась в замешательстве. Тони стало немного худо, пока Локи сотрясало от ран. Когда, наконец, он обрел хоть какое-то самообладание, его взгляд поднялся, встречаясь с Тони.
- Волки, - выдохнул он. – Что случилось?
- Ты распугал их всех своим кольцом смерти, - Тони махнул рукой на остроконечный круг льда, окружающий их. – А еще ты убил тех двоих, пока.... – защищал меня, - … пока тебя немного не покалечили. Давай, нам надо вернуться до того, как самый большой из них решит снова заняться людьми и отправится разыскивать нас, - он протянул руку Локи, который не обращал на него внимания, а изучал свои раны на боку. Пальцы, сильно сдавливающие место вокруг укуса, выдавили пятно темно-синей крови. Красные глаза сузились.
- Давай, - повторил Тони. – Первая помощь потом.
- Я потерял слишком много крови, - ответил Локи. – И едва могу стоять на ногах. Просто уходи. Все дороги ведут в Зимнее Сердце. Если волки вернуться, то только за мной.
Он хотел, чтобы Тони оставил его. Не в каком-то геройском смысле, не для того, чтобы Тони спас себя. Это было сказано сухо и странно беспристрастно, и Тони ненавидел такие слова до глубины души.
Я хочу этого. Я хочу этого.
Не разрушай свою жизнь.
Возможно, волшебство падет, если Локи умрет в снегу. Тони вернется домой к своей жизни, построит новый костюм, будет злить Пеппер и удивлять Роуди, устроит попойку и обсудит неудачные разработки Говарда с Обадаей. Он позволит Джарвису оскорблять себя, а потом заразит систему вирусом, который сделает его речь похожей на говор южной красавицы, пока не вылечит его. Он вернется домой.
Ему надо лишь оставить Локи, сделать так, как он просит. Он выиграет для Тони немного времени… не больше.
Загадка Зимнего Сердца останется неразгаданной. Сказку запомнят только некоторые из них.
Расстегнув рубашку до дугового реактора, Тони надорвал футболку и положил ладонь поверх синего свечения модернизированного реактора, поворачивая его, пока тихий свист не обозначил разъединение. Наполовину вытащенный из его груди, он быстро работал, наращивая резервную мощность на выходе. Это не повлияет на шрапнель каким-либо образом, зато свет медленно залил поляну. Уже почти стемнело, и если фонарь, который Локи носил с собой в замке, имеет значение, то вероятно, он тоже не будет способен что-то разглядеть.
Тони наклонился, схватил запястье Локи и перекинул через плечо, перехватывая другой рукой и удерживая как якорь.
- У меня есть только одна здоровая нога и никакого чувства направления. Ты пойдешь со мной.
Локи уставился на него в ответ, колеблясь. Рука, обхватившая Тони, едва сгибалась, когти сдавливали плечо через мех. Но он поднялся на ноги короткими отрывистыми движениями, распрямляясь до тех пор, пока не встал в полный рост. Взгляд, посланный Тони, был наполнен истощением и болью в равной степени.
- Ты мог убить меня. Ты мог получить свободу и освободить меня.
- Ты прав, я мог, - буркнул Тони, разворачивая их и двигаясь в направлении, откуда они пришли. По крайней мере, спускаться с холма будет легче, чем взбираться на него. Надеясь, что в больших словах объяснение его мотивов не нуждается, Тони, прихрамывая, потащился обратно к замку со своим похитителем на буксире.
Обратная дорога далась им тяжело. Локи тяжелым бременем висел на его плече, неважно, как они пытались пробираться через снег. Он выглядел так, словно его сил хватало лишь на то, чтобы не упасть в снег и не потерять сознание. Что касается Тони, он просто старался удержать его, да и самому особо не трястись. Несмотря на плащ, он замерз. Еще он не знал, как сильно кровоточила его нога, потому что все, что он чувствовал - немного онемевшие колени. Обморожение было бы ужасным способом стать первым человеком с ампутированной конечностью в Зимнем Сердце.
И правда, было бы легче оставить его. Имело бы смысл оставить его. Локи слишком сильный, слишком злой, слишком ожесточенный. То, как он набросился на него в западном крыле, ужасало. Он спас Тони жизнь сразу после того, как впервые подверг опасности. Он спас его только потому, что думал, так он должен сделать; почему даже люди были там, в первую очередь. Он эгоистичный и сломленный, а Тони собирался добровольно вновь запереться со всей этой болью и гневом.
Но разве не стал бы он таким же?
Заменить пещеру на замок, заменить Инсена и его мудрое спокойствие на… да на никого, кто хотя бы посмотрит в глаза. Поменять три месяца на больше чем пятнадцать лет. Причина лишения свободы – вопросы и одиночество. Каким бы он стал? Он бы тоже выдержал так долго? Тони рассеяно усилил хватку на холодном запястье, висевшем через его плечо, не сводя глаз со света дугового реактора. Зная его, он мог бы стать чем-то намного хуже.
Кроме того, Тони уже видел, как один человека умер ради его свободы. Смерть Инсена - единственное бремя, которое его совесть могла вынести.
Затем были волки. Боль и ворон, который продолжает преследовать его. Светящееся яблоко. Был секрет Зимнего Сердца, и позволять Локи истечь кровью в метели, не поможет раскрыть его. Он все еще не знает, почему попал сюда в первый раз, или как потерялась Пеппер. Так много вопросов без ответов - причин, чтобы помочь ему сейчас. Хотя на данный момент, было бы достаточно просто найти тропу, которая вывела бы их к замку.
Каким-то чудом или волшебным благословением, Тони не сильно задумывался, они, наконец, нашли замок. Вместе они прошли через ворота, когда темнота укрыла все вокруг. Один только вид арочных стен и огромных дверей побудил каждую кость в теле Тони заболеть вновь, да и облегчение от долгожданной безопасности вконец подорвало оставшиеся у него силы.
Локи достаточно пришел в себя, чтобы идти на собственных ногах без посторонней помощи, давая Тони возможность выпрямиться и подумать, насколько он повредил ногу в самом деле. Не каждый день его кусают волшебные волки-стражи. Они переносят бешенство? Количество микробов в их клыкастых пастях было бы причиной для некоторого беспокойства.
Дверь оказалась более тяжелой, чем когда-либо, но Локи дотянулся до нее над головой Тони и сильно толкнул, распахивая. Внутри кто-то громко вскрикнул в удивлении и кинулся бежать. Обеспокоенный Клинт с фонарем появился перед ним.
- Господи, Тони, какого черта ты делаешь на улице с твоей-то поврежденной лодыжкой? - спросил он сварливо, затаскивая Тони внутрь за руку. Его глаза удивленно распахнулись, когда он почувствовал температуру его кожи. – Черт! Ты весь промерз и… это же плащ хозяина.
- Ага, - похромав внутрь, Тони обернулся, Локи, пошатываясь, вошел за ним. В золотом свете фонаря его странная кровь прочертила широкую струю до самого колена. Укус выглядел нелепым, глубокие отверстия создавали полукруг в мышцах в боку, ниже грудной клетки. Синяя кожа болезненно побледнела, он едва стоял на ногах, а Клинт пятился от него в страхе.
- Я..., - Клинт замолчал прежде, чем смог даже начать предложение. Его правая рука крепко прижалась к боку, а сам он уставился на хозяина, на Локи, как на ночной кошмар.
Вот дерьмо, думал Тони в отчаянье, конечно же, он не возьмет себя в руки. Последний раз, когда Локи ранило, и он чувствовал себя плохо, он чуть не убил Клинта случайно.
Но потом фонарь Клинта качнулся, пока он тер рукой лицо. Голубые глаза смотрели немного дико, он сглатывал, как будто его одолевал приступ тошноты, но, вроде бы, пришел в себя.
- Идите в солнечную комнату, - велел он. - Я приведу Наташу, - при упоминании ее имени Тони заметил, что Локи слегка дернулся в его сторону, но было слишком поздно что-то делать, кроме как наблюдать, как Клинт тащит свою серьезную задницу в сторону парадной лестницы.
Тони осторожно ступал на ногу, которая, по ощущениям, горела огнем, мокрая одежда и влажный мех тяжело висели на нем. Солнечная комната находилась дальше по длинному коридору, но стен хватало, чтобы Локи шел самостоятельно, хотя Тони подозревал, что он держался больше на гордости. Он почти прокусил губу, удерживая любой звук боли, пока они возвращались.
Они едва успели рухнуть на диван у камина, когда Наташа толкнула дверь плечом и зашла, нагруженная подносом с чем-то похожим на тряпочные полотенца и подозрительной безымянной бутылкой самогона. Клинт шел сразу позади нее с двумя кувшинами горячей воды и кучей…
- Ночные горшки, - кивнул Клинт выражению лица Тони. – Неиспользованные, парень, клянусь. Снимай одежду.
- Слушай, я в порядке, - заспорил Тони. – Ему нужна помощь, - на другом конце дивана Локи вновь согнулся, опустив голову и прижимая руку к укусу.
Наташа не обратила внимания на его слова, расстегнула ему рубашку, щурясь от света дугового реактора. Тони закрутил его до нормального состояния, не замечая ее засверкавший взгляд, когда она разглядела, как глубоко уходит порт в его грудь самом деле.
- Хозяин не позволит мне лечить себя, - тихо сказала Наташа ему на ухо. – А Клинт физически не сможет дотронуться до него. Он хочет, но не пересилит себя, и ты не будешь просить его сделать это, - Тони ничего не ответил.
В конце концов, он разделся до нижнего белья и завернулся в колючее шерстяное одеяло, а каждая его ступня отогревалась в горшке с теплой водой, пока Клинт обрабатывал укушенную голень смоченным в алкоголе полотенцем. Кровь окрасила воду в горшке в тошнотворный красный цвет.
- Укус не слишком глубокий, похоже, хотели сначала распробовать, прежде чем по-настоящему убить, - услужливо поведал Клинт у его ног. – Много отпечатков, и большинство из них оставят шрамы. Мило со стороны волка напасть на твою больную ногу, - улыбка Клинта была напряженной. – Ты гребанный идиот.
Не чувство вины, но что-то похожее охватило Тони. Они - все друг для друга, а он ушел, бегая туда-сюда, как идиот, его почти убили. Если бы Локи не пришел ему на помощь, он стал бы просто замороженным в снегу трупом.
- Прости, - сказал Тони, встречая страшную улыбку Клинта собственной. – Я не хотел напугать тебя.
- Нет, парень, я просто хочу долбанный лук, который ты мне обещал.
- Я засуну его тебе в задницу на следующей неделе.
Обмен любезностями прервал знакомый треск льда, раздавшийся с другого конца дивана, где Локи рычал на Наташу, словно она держала нож, а не несколько чистых салфеток, используемых в качестве бинтов. Сама Наташа была сильно напряжена, стоя с другой стороны низкого столика.
- Возьми их. Обработай свои раны.
Локи не ответил; лед, срывавшийся с пальцев, когда он сгибал их, говорил за него. Тони рискнул предположить, что он и правда не простил ее за ту масляную ловушку. Или она ему просто не нравится.
- Прекрасно. Наслаждайся обширной инфекцией, лихорадкой или…
- Меня не заразить так просто, - выплюнул Локи, встречаясь с ней глазами. Ох, если бы взгляды могли убивать. – И я не настолько глуп, чтобы предоставить тебе еще одну попытку.
Наташа улыбнулась. Ее улыбку нельзя было назвать милой.
- Только не говори мне, что еще злишься, что невинная глупая Натали оказалась обманом, - она уронила салфетки на стол и захлопала ресницами. – Или тебя просто злит, что ты поверил в это?
Локи вскочил на ноги.
- Охххх, - выпалил Тони, тыча в нее одним покрасневшим кончиком пальца. – Джек-пот. Вот оно. Ты грязная, бесчестная, хитрая, гениальная шпионка. Ты хищница-людоедка. Я позволил тебе раздевать меня!
Наташа пожала плечами:
- У меня было пять сломанных ребер и сломанная лодыжка, - сказала она ровно. Ее глаза оставались холодными даже в свете камина. – У меня оставалась лишь эмоциональная привязанность до тех пор, пока я могла бы убить его. Ты действительно обвиняешь меня? – выразительный жест в сторону Локи, стоявшего там такого раненного и разъяренного.
Клинт вздрогнул и склонил голову, поднимаясь и подходя к двери.
- Ну, спокойной ночи, - пробормотал он.
- Клинт, это не значит, что… ты не второстепенный, - настаивала Наташа, странно робко после ее позерства в стиле роковой женщины. Он просто махнул на нее, не оглядываясь, поврежденная рука согнулась на боку.
- Спокойной ночи, - повторил Клинт и ушел, дверь со щелчком захлопнулась за ним.
Наташа действительно казалась запутавшейся в эту минуту, она уставилась на Тони, словно у него был какой-нибудь совет, или он мог добавить мудрости. Только он не имел ни малейшего понятия, что сейчас произошло. Клинт думал, Наташа, что, лгала и ему тоже? Воспользовалась его хорошим отношением? Использовала его? Или, может, он думал, что она хотела, чтобы лед ранил его? А, может, он думал, что ее это не волновало? Тони мог придумывать варианты неделями.
- Иди за ним, - предложил Тони. – Гордость в первую очередь. Постарайся быть искренней. Пообедай с ним.
- Он не животное, - скривилась она.
- Нет, но он парень. А еда - важное подмазывающее подспорье, - поколебавшись, он решился все-таки сказать и следующее. – Перестать вести себя, как будто тебе насрать, Романофф. Он, возможно, лучший друг, который у тебя будет.
Какое-то время она просто стояла там, в свете камина, который играл в ее рыжих волосах, на самодельном платье и в страдающих зеленых глазах. Наташа не походила на супер-шпионку или на хладнокровного профессионала. Ее охватило сильное замешательство. Тони был знаком с таким выражением.
- Во всяком случае, здесь я больше ничем не могу помочь, - пробормотала она. Затем умолкла, прошла к двери и… оставила Тони обнаженным наедине с разозленным синим ледяным демоном. Он наблюдал, как дверь захлопнулась снова, его пальцы поджимались в остывающей воде. Он был почти уверен, что получил лишь поверхностное обморожение, учитывая, что он провел снаружи больше часа или около того. Нога все еще болела, даже завернутая в потрепанные импровизированные бинты.
Он посмотрел на Локи, который силился сесть снова, а не просто тяжело свалиться в кресло. Лед все еще облеплял его руки, но постепенно таял с пальцев в тепле камина. Доставляло ли тепло ему неудобства? Наверное, не такое, как укус, решил Тони, отвесив себе воображаемую оплеуху. Вытащив ноги из воды, он насухо обтер их о ковер и встал, обвязывая одеялом вокруг талии, чтобы оно не падало при движении. Получилось немного похоже на юбку, но в вентиляции не было ничего плохого. Комнату наполняло приятное тепло большого камина.
Тони подобрал салфетки, брошенные Наташей, и порвал несколько на части к тому времени, как Локи поднял голову посмотреть, что он делает.
- Тебя ранили где-то еще? – спросил он хрипло, от хмурого взгляда наморщился лоб. Ему явно ужасно не хватало сна. Если существовал нечеловеческий эквивалент анемии, то он, скорее всего, находился у ее грани.
- Нет, - ответил Тони, отрывая еще одну длинную полоску зубами. – Тебя, - он тщательно связал длинные куски ткани вместе, затягивая узел достаточно сильно, чтобы его нельзя было развязать, когда края распутаются. – Пожалуйста, не веди себя как какой-нибудь несдержанный пациент. Эти раны нуждаются хотя бы в антисептической обработке.
Довольно неловко пытаться найти удобный способ подступиться к укусу без того, чтобы стоять и не давить на больную ногу. Локи не собирался помогать как-то еще, откинувшись на спинку и свесив руки в стороны, шипя разные отговорки и угрозы, несмотря на то, что сам ослаб как котенок. Льда не было видно, интересную подсказку Тони отложил на потом. Видимо, он не представлял такой угрозы, как Наташа.
В конце концов, Тони потерял терпение, раздвинул бедра Локи и встал на колени между ними, с силой прижимая полотенце, смоченное в алкоголе, к месту укуса.
Боль должна была быть ужасной, но Локи позволил себе лишь мучительный, приглушенный рык и сжал подлокотник руками, которые охватил лед, падающий даже на пол. Сапоги с обоих сторон от Тони внезапно покрылись тонким слоем изморози. Не настолько далеко, чтобы представлять опасность, но достаточно близко, чтобы напугать его.
- Пожалуйста, не заморозь меня.
- Я пытаюсь, - проскрипел он, резко дыша через нос. Его глаза зажмурились от боли. – Я не знаю, как.
- Хорошо, - вздохнул Тони, - тогда я просто не позволю тебе дотронуться до меня льдом. Постараюсь побыстрее. Держись.
Локи не ответил, но свет выхватил влагу, скопившуюся вокруг его ресниц, когда Тони продолжил обработку раны. Учитывая количество алкоголя, которое он плеснул прямо в укусы, это должно было быть невыносимо. Может, слишком жестоко даже для такого, как он. Тони сменил три тряпки, прежде чем закончил спереди, а потом потянулся за спину Локи и промыл следы укусов от нижней челюсти волка.
Он осторожно вымывал запекшуюся кровь, когда Локи положил голову на его плечо.
Застыв, он выждал несколько секунд, прислушиваясь к дыханию. Оно было, сквозящее по его ключице в слабом ритме. Локи не потерял сознание, не совсем. Он просто… опирался на него в поисках поддержки. Тони решил, что в состоянии ее оказать.
- Ты совсем расклеился, да? – пробормотал он, чувствуя шершавость рогов, надавливающих на плечевую кость. Кожа, касавшаяся его, была прохладной, но не холоднее его собственной, побывавшей в снегу. – Я думал, ты собираешься убить меня, ну знаешь. Мне следовало быть более..., - более что? Осторожнее? Незаметнее? Убирая окровавленную тряпку, он окунул ее в кувшин с водой у ног и отжал, стараясь не толкать Локи слишком сильно. Когда он смочил ее в алкоголе и приложил к укусу, то почувствовал, как немного сбилось дыхание у его груди. – Мне не следовало подниматься туда.
Решив, что теперь рана достаточно обработана, Тони отстранился и взял моток бинтов, спешно приложив ткань к ране, на случай, если она начнет кровоточить снова. Было немного неудобно бинтовать его, удерживая ткань на месте, и держать все еще опиравшегося на его плечо Локи, но он наполнился решимости справиться с такой работой. На самом деле, люди не опирались на него, никогда. Обычно выходило наоборот. Во всех смыслах Тони не являлся человеком, к которому люди тянулись за утешением или помощью. Так что… это было приятно. Он мог сделать больше.
- Я не собирался убивать тебя, - слова были сердитыми, усталыми, но нотка искренности, звучавшая в них, остановила любое язвительное заявление, которое Тони мог выдать. – Когда я разгневан или подвергаюсь опасности, я теряю контроль над этой проклятой силой. Увидев тебя с яблоком…, - отклоняясь назад, Локи поднял голову и медленно открыл глаза, выпуская тихий вздох, обнажающий острые клыки.
Тони просто склонил голову и продолжил пропускать бинт из руки в руку, обматывая им талию в два слоя, до тех пор, пока не дошел до конца и не завязал его аккуратно. Для любительской работы выглядело не так уж и плохо.
- Это должно помочь, - хлопнув по затянутому в кожу колену, Тони поднялся на ноги, сморщившись. Колени на камне. Он уже слишком стар для такого. Напрягшись, он вполголоса проворчал, пока голень переживала спазм; поврежденная мышца снова давала о себе знать. Все, что он мог сделать, это взять бутылку с самогоном, или что это было, и сесть на диван рядом с Локи. Между ними был как минимум пол фута свободного места – безопасное расстояние, да?
Некоторое время Тони пил молча, желая что-нибудь съесть, но в тоже время слишком усталый, чтобы двигаться. Полдень растянулся надолго, а новое почти-взаимопонимание с хозяином немного пугало его. Он становится как Клинт? Представляет себя в своем похитителе, учится нравиться ему, чтобы принять свое заключение? Он так не думал. Прошло только несколько недель, да и он никогда не имел таких проблем с Разом и его парнями.
Тюрьма и святилище. Может, Тони просто перестанет думать, как пленник. На время, по крайней мере, ведь несмотря на всю ложь, которую он сказал себе, хорошо находиться где-то еще. Где-то, где имя Старк не значит ничего. Это приносило какое-то спокойствие. Он чувствовал себя спрятанным. Он чувствовал себя никем, и это не так уж и плохо.
- Итак, - произнес он чуть позже, глядя на потрескивающий камин, - что это было за яблоко?
На своей половине Локи тихо и измучено вздохнул.
- Это мое сердце.
Некоторое время Тони всерьез обдумывал ответ. В конце концов, сделав небольшой глоток из бутылки, он передал ее Локи. Рука, принявшая напиток, не коснулась его собственной.
- А я думал, это у меня проблемы.Глава 6
Глава 6
Прошло много времени, прежде чем Тони решился прервать тишину в солнечной комнате. Ему, усталому и раненному, было приятно немного посидеть здесь и послушать треск камина, зная, что весь лед и холод остался снаружи.
Ну, большая его часть.
Сидящий рядом Локи всем своим видом показывал, насколько он изможден, но, казалось, не намеревался ни двигаться, ни спать. Вместо этого он просто сидел все также непонятно сгорбившись, безымянная бутылка алкоголя свободно болталась в одной руке. Свет от камина странно мелькал по его коже, касался длинных темных волос и выгнутых рогов. Он бросал на его лицо незнакомые тени, которые Тони не мог разгадать.
Любопытный взгляд Тони проследил похожие на шрамы отметки, покрывающие кожу Локи. Ровные линии, все до единой. Они возникали, чтобы попарно пробежать почти параллельно друг другу, с другими отметками очерчивая его лоб, как зеркальные близнецы. Две из них доходили до линии волос и уха, уменьшая промежуток между собой и уходя ниже щеки Локи, к его подбородку. Чем бы они ни являлись, они явно тянулись по всему его телу бледными, рельефными тропинками.
Когда взгляд Тони вернулся к лицу Локи, он встретил усталый взор красных глаз, смотрящих в ответ.
- Спрашивай, - разрешил он, немного покашливая. Движение заставило его напрячься от боли. – Ты прожил полжизни, не имея ни малейшего представления, что такие как я могут существовать. Если у тебя есть вопросы, я бы послушал их.
Тони сглотнул. Ключ от всех дверей или замаскированная ловушка? Если первое, то он точно знал, что думает спросить. Слишком многое случилось с ним, чтобы заткнуться сейчас.
- Что ты? Как лед появляется из твоих рук? Почему ты не можешь его контролировать? Это часть проклятья? Я предполагаю, что это проклятье. И что это за заморочки с яблоком, которое является твоим сердцем? – вопрос за вопросом сыпались из Тони, каждый такой же важный, как следующий. Он пытался просто расслабиться и принять, что все было ненормальным и волшебным, этого просто слишком много в его жизни, и он не имел никакого понятия, что происходит. Только ему нужно больше. Намного больше. Если бы он мог получить хотя бы десятый ответ, который хотел…
Локи поднял руку, но не для того, чтобы успокоить его. Он лишь недолго разглядывал свою перевернутую ладонь, его взор был печален. Тони проследил, как его горло чуть качнулось, осторожно сглатывая.
- Я ледяной гигант.
Тони удивленно напрягся, но это был Локи, которого, похоже, совсем ошеломили собственные слова.
- Что это? – спросил Тони.
- Я ледяной гигант, - повторил Локи, смятение в голосе придавало неизвестное значение его словам. – Я никогда не говорил об этом никому, - его ладонь сжалась в кулак, темные когти оставили отпечатки на коже. – Даже себе.
Тони долго и упорно думал над сказанным. Потом не выдержал.
- Ледяной гигант? - он снова внимательно осмотрел Локи, не утруждаясь скрывать сомнения. – Пойми меня правильно, ты что-то длинноногое и шестифутовое, с плечами, о которых мечтал бы скульптор, и, если ты не родом из Шира, то на самом деле это не самое подходящее название.
- Я родился карликом, - ровно сказал Локи. Темные пряди волос, падающие через щеку и плечо, не могли скрыть сталь в его взгляде. – Мой прародитель бросил меня в снегу вскоре после моего рождения.
Тони сглотнул.
- Сожалею.
- Мне мало пользы от твоего сочувствия. Меня нашел их враг и удерживал в качестве военного трофея, - Локи скривился. – Они позволили мне верить, что я происхожу из их родословной. Я вырос избалованным вторым сыном, пока мир не превратился в войну, пока мой брат не взял меня с собой во владения моего настоящего отца.
Тони увлеченно слушал историю, которая раскрывалась в высокопарной хриплой исповеди, рисующей рассказ о найденыше, что вырос в презрении к собственному народу и без малейшего представления о том, откуда он. Упрямство, выросшее на лжи и пренебрежении. Ревность и тайна. Отец, великий лидер, который никак не интересовался Локи, пока тот, наконец, не выяснил почему.
- В подходящий момент я принес мир, - глаза Локи вспыхнули в свете камина. – Я прогнал своего брата-подстрекателя в закоулок этого мира и охотился за ним как за добычей. Я повернул ключ, и он прожег дыру в ужасном войске людей моего отца по рождению, - он улыбнулся слегка или это был оскал? – Я закончил войну до того, как она действительно началась. Я спас бесчисленное количество жизней…
- Ты пытался уничтожить свой народ?
- Они не мой народ, - мороз начал взбираться по рукам Локи толстой белой коркой. Тони молчал, пока он смахивал ее, поставив бутылку себе под ноги. – Я все сделал правильно.
История оставила спорное ощущение; ужасающая, наполовину сумасшедшая логика, собравшая все вместе. Тони не был силен в понимании людей, но что-то не складывалось в этом рассказе. Ледяные гиганты, убивающие других ледяных гигантов? Карлик, которого враг вырастил как сына? И брат, едва упомянутый. О матери сказано лишь вскользь. Но до того, как Тони спросил про это, другая мысль пришла на ум.
- Знаю, что озвучу очевидное, но…, - Тони развел руками, - если ты все сделал правильно, то почему ты заключен здесь?
Локи вздрогнул. Движение снова разбередило его бок, на этот раз заставляя его согнуться сильнее и перевести дух. Он просидел так несколько долгих секунд, одна рука лежала на забинтованной ране, другая - прикрывала лицо. Лед потрескивал на его пальцах и полз через щеку. Он, похоже, не замечал, потерянный в темной веренице мыслей, возникшей после слов Тони, которые глубоко утянули его.
Пока Локи сидел так, Тони смог увидеть его спину, с которой упали на плечи длинные волосы, обнажая вытянутые шрамы. Они сбегали по его коже рваными, плохо заживленными следами зарубцевавшейся ткани. Вовсе не те изящные отметки, которые прорезали путь по всему его телу. Это были раны, которые не сшили и о которых даже не позаботились. Старые, очевидно, и Тони догадался, откуда они появились.
- Ты же пытался сбежать когда-то?
- Ну конечно, - тихий ответ.
- Думаю, ты получил волчью шкуру на свой плащ тогда же, когда и это, - он нагло провел кончиком пальца вниз по краям самого большого шрама. Следы когтей. Слишком глубокие, чтобы человек выжил. Как будто он нуждался в еще больших доказательствах, что Локи старше и сильнее, и ужаснее. Что он был чем-то, чего следует бояться.
Слегка повернув голову в сторону руки Тони Локи, казалось, вздрогнул.
- Будь осторожен, - сказал он только, и эти слова были его единственным возражением. Может быть, он просто устал заботиться – или оставил надежду, что их защита освободит его когда-нибудь. Вид яблока что-то сломал в нем, что-то, что раньше было понятным. Но даже после этого он пришел за Тони в лес.
Какой ледообразующий серийный убийца будет драться с волками ради человека? Когда стало ясно, что он думал, что только его род, только его особенный род стоил чего-то. Локи говорил, будто он лучший, но его действия говорили об обратном.
Рискуя, Тони просунул руку через щель между согнутой в локте рукой Локи, прикладывая ладонь к холодной мышце груди. Локи удивленно напрягся, дыхание свистело между зубов, но все, на чем Тони смог сосредоточиться, это тяжелый галоп сердца под его ладонью.
- Знаешь, я никогда не думал, что яблоко делает так. Оно же фрукт.
- Ты слишком буквально воспринимаешь, - Локи вернул Тони его руку быстрым постукиванием кончиками пальцев. – Я говорил не совсем о том сердце. Яблоко отражает… мою сущность, - он скользнул по Тони сдержанным взглядом. – Игра слов, конечно, ненамеренная. Когда оно гниет, я тоже. Это песочные часы моей души.
Тони сглотнул.
- То есть, тут какое-то дерьмо вроде Дориана Грея. Что случится, если кто-нибудь пустит на сок твое яблоко?
Откинувшись на диванные подушки, Локи пожал плечами.
- Догадайся, - прохрипел Локи, поморщившись от движения. – Как ты думаешь, почему я так резко отреагировал, когда увидел, что ты пытаешься дотронуться до него?
- То есть, ты признаешь, что отреагировал слишком остро?
- Ты разве не слышал женщину? Мои гости имеют привычку пытаться убить меня. Учитывая имеющийся опыт, моя реакция вполне обоснована, - его брови нахмурились в неопределенном выражении. – Как бы я узнал, что ты другой?
Тони открыл рот, остроумный ответ вертелся на языке, но болезненная честность в выражении лица Локи, в этих поразительных глазах, остановила его. Почему-то у Тони сложилось впечатление, что это самое большое, что их одинокий надзиратель сказал за последние годы. Слова без злости или жестокости, побуждающей им. Возможно, правда, пусть и не вся.
Если он не доверял Наташе, если он избегал Клинта, то почему Тони другой? Потому что он просил остаться вместо Пеппер?
Потому что у него была возможность убить Локи и выбраться на свободу, а он отказался от нее?
- Я хотел ранить тебя, хотел напугать так сильно, чтобы ты никогда не посмел бы вторгнуться в мою комнату снова, - сказал Локи внезапно, переключая внимание на огонь. – Когда появился лед, я не волновался. Я хотел, чтобы ты склонился в страхе предо мной. И когда ты убежал в снег, к смерти, я почувствовал отвращение, - он щурился в огонь. – Я думал, что стоял над монстрами. Но как-то так случилось, что я стал одним из них.
Поскольку заявления отзвучали, стало очевидно; едва выраженный налет сожалений, который укоренился, вероятно, глубоко в его наполовину сгнившем сердце. Для Тони они били виною, которая вылилась в форму холодной решимости, в справедливость и долг – и они разломали их на части. Стоял ли он над монстрами, когда проектировал и организовывал массовое производство оружия, которое могло убивать, и убивать, и убивать? Нет. Он давал им средство вести войну и называл это славной работой. Умыл свои руки кровью и жертвами. Он даже не озаботился узнать, как Десять Колец получили его оружие.
Стоял ли он над монстрами?
Нет.
Нет, он просто закрывал глаза, пока кровь проливалась вокруг него.
- Передашь мне эту бутылку? – спросил Тони, горло сдавило. Когда Локи не пошевелился, он потянулся сам, но рука подобно железным наручникам сомкнулась на его запястье. Не грубо, но с достаточной непроизвольной силой, и Тони немедленно успокоился, как котенок с зубами на загривке.
Интересно, Локи замер тоже; его взгляд уставился на различие их кожи, как будто он никогда не замечал этого раньше. Его когти невольно слегка покалывали тонкую кожу на внутренней стороне запястья Тони. Странный, почти очаровывающий свет, возникший не от огня в очаге, таился в его глазах.
Осторожно, неуверенный в значении момента, но не желая уничтожать его, Тони перевернул руку ладонью вверх, чувствуя прохладное касание руки Локи, когда он позволил движение. Большой палец погладил бледную синюю вену его запястья так легко, почти благоговейно, но лицо Локи не несло в себе ничего, кроме печали.
- Лучше ложись спать, - сказал он наконец, отпуская руку Тони. Затем он попытался подняться.
- Эй, нет, этим вечером я больше не потащу тебя никуда, - торопливо воспротивился Тони, сжимая одеяло на бедрах одной рукой и закидывая другую вокруг груди Локи. Получился хреновый якорь, но его все равно практически вздернули на ноги прямо рядом с Локи. – Хорошо-хорошо, о Боже, моя нога. Пожалуйста, не двигайся.
Локи просто отцепил его, поморщился, когда усаживал Тони обратно на диван как лишний балласт. Потом он с трудом прошел пять шагов, которые требовались, чтобы добраться до одного из кресел, и опустился в него. Моргая, Тони перевел взгляд с пустого места возле себя на новое сидение Локи.
- Хорошо.
Слишком много прикосновений? Устал от разговора или просто от Тони? Если подумать об этом, для мнимого демона-отшельника, который на самом деле оказался просто запутавшимся пленником, прошедший день должен был бы быть социально утомительным на нескольких уровнях. Почему его кожа стала последней каплей, хотя это было интересно само по себе. Расизм к ледяным гигантам? Он фыркнул про себя. Похоже, он действительно устал.
Устроившись на диване, Тони вытянул ноги под большим покрывалом и засунул подушку под голову, щурясь на железный канделябр, который висел под потолком. Он не слышал дыхания Локи, даже в тишине. Со стороны, где он лежал, Тони даже не видел его дальше обутых ног в поле зрения.
Завтрашней повесткой дня станет работа над луком Клинта. Разработка плана для добычи исходных материалов, которые они смогут использовать. В зависимости от того, насколько хорошо он сможет ходить, они возможно, смогут срубить подходящую ветку от одного из деревьев снаружи. Может они и собираются сделать самые худшие лук и стрелы в мире, но почему-то он не думал, что Клинт будет таким требовательным. Он походил на любителя «простых удовольствий».
С другой стороны, было ли у него что-то лучше чем Зимнее Сердце? Была ли семья, где-то ищущая грязного подростка, что заблудился пятнадцать лет назад и не вернулся домой?
Встревоженный уколом печали, последовавшим за этими мыслями, Тони натянул одеяло до груди и попытался уснуть. По крайней мере, сон, вероятно, остановит его сентиментальные размышления. В любом случае, какого черта он вообще знает о семье?
Заснув так, словно собрался проспать года, его вытащило на самый край сна знакомой захлебывающейся паникой от теплой воды в горле, сильной хваткой пальцев на затылке, давящей его глубже даже когда он обещал, что сделает это, что он построит Иерихон, он сделает это…
- Отдыхай, - холодные пальцы прижались к его пылающей щеке, отталкивая от края ужаса и забвения. – Твои кошмары не доберутся до тебя здесь.
Все мои кошмары внутри, подумал он, пойманный в искаженной горячке из пещер, воды, и угля, отраженного в широко раскрытых мертвых глазах. Но рука на щеке поднялась к волосам, легкими касаниями пальцев, проследив путешествие по этому очень осторожному пути, они скользили через темные пряди и по коже под бровями. Кружили ли кончики пальцев там, где возможно выступали бы рога, он в самом деле не мог сказать. А знал только, что он сухой, дышал и если откроет глаза, это новое видение, вероятно, исчезнет в захватывающий темноте.
И поэтому Тони сделал единственное, что мог: он лежал в усталой благодарности и облегчении, и не двигался, пока легкие, как перышко, прикосновения пальцев, осторожные из-за своих когтей, повторяли очертание его скул и морщин в уголках глаз, думая, что он снова уснул.
Где-то во время этого осторожного исследования ложь понемногу превратилась в правду, и Тони, в конечном счете, унесло обратно под ощущения невесомых касаний, бесконечно кружащих вокруг реактора.
Почему-то это помогло.
-----------------------
Пришло утро, а вместе с ним, и одиночество.
Локи отступил в западное крыло. И не выходил более.
Прошла неделя. Нога Тони снова восстановилась. Клинт и Наташа избегали друг друга, и никто из них не говорил о его попытке побега. Если не считать следов укуса под бинтами, Тони мог бы подумать, что ничего вообще не изменилось.
Так много перемен, расстроено подумал он однажды, делая наброски чертежа угольным мелком на бумаге для выпечки. Выманивать у Кухарки еду вместе с предметами, на самом деле к еде не относящимися, оказалось не слишком сложно, но второсортный материал разочаровывал, да и он не собирался рисовать на туалетной бумаге, но только пока. Не в первый раз он размышлял о повторной варке целлюлозы в нечто большее, но это уже от отчаянья.
Более того, он уже передвигался на четвереньках по просторной прихожей, в которой самый яркий утренний свет падал на каменный пол. Только там он смог развернуть большой кусок бумаги и не напрягать зрение.
Он создал бы величайший лук, если бы у него имелись современные техника и материалы. Придумать лазерный прицел и кучу всевозможных наконечников для стрел во вращающемся колчане с дистанционным управлением было весело, но неосуществимо. В любом случае, он решил сохранить проект, поэтому оторвал кусок от бумаги и убрал в карман. Он же конструктор оружия, а идея отличная, хоть он и не мог осуществить ее.
Чертеж традиционного лука получился обычным. Будет ли он простым или комбинированным, зависело от качества дерева, которое они найдут, от его структуры. Тетиву можно достать у Кухарки, возможно Наташа, если она разбирается в плетении и сможет применить свои навыки. Можно было бы распустить на шелковые нити гобелены, если бы они не были такими хрупкими от времени.
Это было успокаивающие занятие. Тони делал наброски и стирал их, подправлял и подчищал линии, идеи развивали его замысел, пока он работал. Он добавил к списку потенциально полезных вещей предметы, которые он могли бы использовать, располагая их в порядке убывания - от самых нужных до “про запас”.
Он сидел на полу, опираясь на ладони за спиной, и думал об обеде, когда его ударило куском хлеба по голове.
- Два очка! - хохотнул Клинт, подергиваясь в сомнительных попытках смешать еду и напитки в одну кучу. - Я достал еду, так что могу шпионить за тем, как ты рисуешь.
- Какой теперь шпионаж, если ты рассказал о нем, - возразил ему Тони, дотягиваясь до большого бутерброда с ветчиной и салатом. Он вытащил из него соленье и съел самым первым. Волшебные разносолы Кухарки вкуснее, чем просто сырая булка. - Но взятка впечатляет, так что, полагаю, твой план обречен на успех. Посмотри.
Они съели бутерброд с салатом, небольшую горку картофеля фри и две колы - будто только что из Макдональдса - и разных не сезонных фруктов, пока болтали о луке и обменивались идеями. Клинт до черта знал о стрельбе из лука, даже состав и строение тех луков, которыми ему довелось пользоваться раньше, натяжение тетивы, вес лука и стрел и все такое. Пока он говорил, по блеску его глаз Тони понял, что это ему нравилось, также как и Тони нравилось проектировать и изобретать.
- Раньше я стрелял в яблоки на головах людей, - ухмыльнулся Клинт, его глаза заволокло дымкой воспоминаний. - Пугал толпу до самого дерьма. Какой-то никому неизвестный ребенок в ярком спандексе выпускает стрелы в одну из цирковых крошек. Как будто если бы я там не вырос, то не думал, что попаду в семечко яблока. Им нравилось. Мне нравилось.
- Ты работал в цирке? - очаровано спросил Тони.
Клинт кивнул.
- Ага, бродячий цирк. Карсона. Я и Барни, мой брат, мы присоединились к нему после того, как нас выгнали из детского дома. И меня там здорово натренировали. Это очень круто, чувак, потому что не думаю, что смогу делать в жизни что-то еще лучше, - его улыбка дрогнула и поблекла. - Я считал, что мы устроились, но в конце концов, все оказалось в дерьме. Я очутился на неправильной стороне хищения денег. Я получил пинок под задницу, а мой брат сказал, что я это заслужил. Но я думал, как можно заткнуться и смотреть в другую сторону?
- Ты не мог, - ответил Тони, отводя глаза. - Кто-то ничтожный, но не ты.
Клинт фыркнул.
- Но что-то хорошее со мной случилось. Я оторвал свою побитую задницу от пола, и где-то между ним и моей кроватью я оказался здесь, - на его губах расцвела странная улыбка. - Ведь считается, что это тюрьма? Но я… мне нравится, у меня появилась большая кровать и любая еда, какую я только захочу, никто не бьет меня и не называет мелким крысенышем-братцом Барни. Я представлял, что все это место мое, а хозяину было наплевать, чем я занимался. Ночами он нарезал круги по замку, а я лежал в постели.
Тони попытался представить себе, каково быть одиноким подростком, окруженным одновременно всем и ничем. Слишком много свободы и мало общения. Разочарование и мысль, что, может быть, все люди не такие хорошие после всего. Он удивил самого себя слабым лающим смешком. Потому что только что описал собственное детство.
- Ты запустил это, - сказал он, улыбаясь. - А потом появилась Наташа.
Клинт заулыбался.
- Она как Рождество, с рыжими волосами. Даже хозяин спустился поговорить с ней, пока она выздоравливала. Мы лечили ее ребра вместе, тебе говорили? - он виновато потупился. - Я закрывал глаза большей частью, но, вероятно, что-то мог увидеть.
- Ах ты больной ублюдок.
- Я знаю! - Клинт подбросил фри и поймал ее ртом. - Потом я пришел и смотрел уже на тебя. Может это что-то вроде психо-чего-то-там проблемы. А может я смотрю на тебя, пока ты спишь.
- Эй, если я чего-то не знаю, то этого нет, - Тони наблюдал, как заливисто смеется над фразой Клинт, но его мысли вертелись вокруг кого-то еще, кто наблюдал за тем, как он спит. Вокруг кого-то, кто исчез наверху, и, вероятно, не спускался больше.
- Ты закончил на сегодня? - позже спросил Клинт, махнув рукой на бумагу. - Похоже, что да. Выбор материалов, по крайней мере, - Тони кивнул; он закончил, насколько это было возможно. Не совсем обычный, на самом деле. Достаточно грубая работа. И говоря о грубой работе…
- Пойдем поищем какие-нибудь деревья?
- Что, снаружи? На землях за замком полно деревьев, но…, - какой бы довод в пользу нахождения внутри не был у Клинта, он иссяк. - Конечно. К черту, пойдем на улицу. Я не выходил туда уже несколько лет.
Они свернули листы с чертежом и отнесли подносы Кухарке, которая поглотила их через раздвижные двери, выплюнув взамен фляжку виски для Тони.
- Что? - спросил Тони в ответ на безмолвный вопрос Клинта. - Мы собираемся в снег. А виски согревает кровь.
- Нет, не согревает.
- Не разбивай мои заблуждения.
- Я разобью твое лицо, - пробормотал Клинт большей частью для себя, когда они встряхивали толстые одеяла и закутывались в них, как в плащи. - Не ходи по сугробам. Твои модные туфли яйца выеденного не стоят там.
- Я понял это в прошлый раз, сахарная вата.
Клинт все еще смеялся над похоже самым ужасным цирковым прозвищем из существующих, когда Наташа спустилась с лестничной площадки для слуг рядом с черным ходом в прачечную, придерживая юбку, как настоящая леди.
- Куда собрались, мальчики? - спросила она, приподнимая брови. - Там холодно.
Клинт махнул одеялом-плащом. Тони махнул фляжкой с виски. Она закатила глаза.
- Дай мне, - прежде чем они смогли как-то возразить, она накинула одеяло на плечи и выхватила виски, делая долгий глоток подделки Macallan 1928.
- Бутылка стоит пятьдесят тысяч долларов, - поведал ей Тони. - Ты можешь отработать свой долг растиранием ног и массажем.
Глаза Клинта сверкнули.
- Массаж? Знаешь, Нат, ты все еще должна мне за отмороженную руку, - для большей выразительности он поднял правую руку и уронил ее уныло. - Ты сказала так, ты сказала на прошлой неделе, что на самом деле...
- Считай отмороженную руку запоздавшим платежом за разглядывание моей груди, пока ты перевязывал мои ребра, - ответила она дерзко, еще раз глотая из фляжки Тони. Клинт в ужасе посмотрел на нее. - Вы двое самые шумные собеседники, с которыми я имела удовольствие встречаться.
Их прогулка по заснеженным землям вокруг Зимнего Сердца отметилась отчаянными оправданиями Клинта и смехом Тони. Снаружи было холодно, но без мороза, и со слабым ветром, а снег безмолвной массой выжидал в облачном покрове. Над землями замка он смотрелся как слои, медленно плывущие в этом ожидании над тусклым серым полотном облаков. Погода здесь казалась не более естественной, чем волки, Тони был уверен.
Но покуда он сдерживался, окрестности замка больше всего походили на настоящую зимнюю страну чудес, какой Тони никогда не видел. Широкие раздолья снега, воздушные холмы и раскидистые кусты под белой шубой, да нависающие деревья, склонившиеся под тяжестью морозной пыли. Наташа подпрыгнула и схватила ветку, когда Тони проходил под ней, из-за чего целый снегопад обрушился на него.
- Человек внизу! - закричал он, немного запинаясь, когда выбирался из-под снега. - О Боже, отпусти ее, - отряхнув одеяло, он завернул его на плечах. Посмеиваясь над ним, Наташа сделала еще - еще - один глоток из фляжки и вернула ее обратно, ловко отпрыгивая от глубокого сугроба снега и отправляясь осмотреть покрытый льдом валун в глубине участка.
- Вы двое никогда не выходили из замка? - спросил Тони Клинта, пока тот великодушно вытряхивал снег из его волос и бороды. В последние дни она, несомненно ,превратилась в бороду. Может ему пойдет? Хотя, кого он обманывает, ему пойдет все. - Мне с трудом верится, что вы двое не были друзьями до моего появления.
- Ох, почти были, - серьезно ответил Клинт. - Но стало довольно сложно, когда масляная ловушка не сработала, а хозяин случайно заморозил меня. Я… я думал, что считал себя побочным эффектом. Для нее, я имею в виду. Она никогда не разговаривала со мной после. Она не сильна в извинениях, - приблизившись, словно заговорщик, он добавил. - И она даже не принесла мне еды, когда зашла выразить соболезнования.
- Дилетанты, - выдал Тони, чувствуя свою правоту. - Я бы принес тебе поп-корн, полуфабрикатов и дешевых игрушек.
- О Боже, прекрати уже свои цирковые шуточки. Парень, это было сто лет назад.
Тони пожал плечами.
- Хорошо, тогда начнем с чистого листа? Прошлого нет. Только Зимнее Сердце.
- Только Зимнее Сердце, - повторил Клинт за ним. Он пожал плечами. - Мне нравится, как это звучит. Даже несмотря на то, что ты странный и скрывающийся…
-... скрытный…
-...скрытный на счет всего, что ты делал до попадания сюда. Или кто эта женщина, Пеппер. Или что случилось после того, я как ушел в ту ночь из солнечной комнаты. Или почему хозяин кинулся из замка спасать тебя, - голубые глаза сузились, глядя на него. - Или почему я не видел его уже целую неделю.
На секунду Тони вытащил руки из-под одеяла.
- Я совершенно уверен, что он просто зализывает раны, - возразил он. - Но я не собираюсь идти и проверять. Последний раз, когда я сделал это, закончился в снегу за пределами замка, а волк жевал мою ногу. Так что, если ты хочешь поиграть в медсестру, твое право. Но я получил достаточно для себя сейчас.
Достаточно, чтобы оправиться.
Клинт выглядел почти обиженным из-за отсутствия беспокойства у Тони. Но правда в том, что Тони беспокоился. Но он выучил урок. Никакого западного крыла. Никогда. Нет, даже если он просыпался три ночи подряд, представляя пальцы, касающиеся его волос там, где когда-то только ладонь тянула его в воду. Под рубашкой реактор, казалось, странно пульсировал. И он не был уверен, что это именно реактор.
На другой стороне снежного пейзажа Наташа махала им рукой.
- Что она нашла? - пробормотал Клинт, переходя на бег. - Там нет ничего, кроме сорняков и камней.
Тони последовал за ним, заинтересованный ее размахиванием. Она совсем не выглядела, как женщина, которая будет махать руками. И было что-то странное в том, как она стояла…
Когда они приблизились, Наташа закричала.
- Стойте, стойте, стойте! Не бегите!
- Ох, - сказал Клинт, испуганно замерев от крика. - Что происходит?
Наташа учащено дышала, когда она посмотрела на них, ее зеленые глаза расширились.
Под ее ногами что-то треснуло, низко, тихо и опасно.
- Тонкий лед, - Клинт отступил, утаскивая Тони с собой. - Под ним вода. Наташа, ты можешь…
- Нет, - ответила она тихо, как будто это могло повлиять на ее равновесие. - Он глубоко треснул. Поверь мне. Я не могу пошевелиться, иначе уйду под лед, - ее грудь тяжело поднялась один раз, два. - Если я упаду туда, нет никакой гарантии, что появится еще одно отверстие, чтобы выбраться через него. Если я упаду туда, течение вынесет меня за границы Зимнего Сердца…
- Волки, - выдохнул Тони, разглядывая ее ноги. Было похоже, будто она стояла по щиколотку в мягком снегу. - У нас есть веревка? Здесь есть веревка?
- Я не знаю, - ответил Клинт, его глаза метались. - В ней не было необходимости, - оглянувшись на замок, он прищурился. - Я… дерьмо, нет даже карниза от занавесок, который достал бы до нее. Она слишком далеко, - выражение его лица было подавленное, когда он повернулся к Наташе, высокой и одинокой на льду. - Я знаю, что у нас есть, Нат… и этого не достаточно. Тебе придется прыгать.
- Если я надавлю на лед, он треснет, - прошипела она сквозь сжатые зубы. Ее глаза замерли на Клинте, как будто он единственное, что она видела. - Если… если я даже подумаю о прыжке, он треснет.
- Нет, не так, - ответил Клинт слабым голосом. - Ты не упадешь.
Тони смотрел на нее, стоящую в центре замороженной реки, которую никто даже не заметил, так же, как и забыли про все остальные руины в этих землях. Наташе еще хватало сил улыбаться.
- Кто сказал, что сейчас не мой черед погибнуть? - ее ноги шевельнулись, и Тони услышал ясно и четко; лед сломается. - Кто сказал, что это случится еще не скоро, Клинт? Я убийца. Не шпионка. Я убивала людей по приказу. И когда я наконец остановилась и задумалась… я оказалась здесь. Разбитая, злая и заблудившаяся…
- Я не позволю тебе упасть, - Клинт дрожал, но его глаза яростно пылали. - Так что заткнись, черт побери, и не двигайся. Я не позволю тебе упасть.
Он развернулся и побежал. Но не к дверям, от которых они пришли. Клинт быстро и опасно бежал через снег, его фигура немного повернулась, когда он приблизился к замку, огибая стену со стороны заднего двора. Он сошел с ума?
- Что он делает? - спросила Наташа придушенным от волнения голосом. - Там ничего нет, Тони, он сам сказал.
- Все нормально, - к своему удивлению ответил Тони, поворачиваясь к ней. - Он… если он ничего не найдет, он ничего не найдет. У нас нет ничего, что мы могли бы успеть использовать. До тебя двадцать футов. Ты должна сосредоточиться на шоке от холода. Когда упадешь в воду, ты будешь паниковать. Тебе, возможно, понадобиться пробиться через лед, но если течение слишком сильное...
- Тони. Хватит, - тихо произнесла она. - Я... Я разобью лед. Пока он ушел. Лучше ему не видеть.
Он не успел даже сформулировать подходящий довод, чтобы описать почему это плохая идея, когда расслышал отдаленный звук разбившегося стекла. Клинт бросал камни в один из балконов.
Глаза Наташи распахнулись в удивлении.
- Что он делает? - выдохнула она, но проявившееся на ее лице потрясение сказало больше. Она прекрасно знала, что он делает. Медленно, Тони повернулся к самому старому жильцу Зимнего Сердца.
Клинт Бартон. Сукин сын.
- Меня не волнует, что она пыталась убить тебя! - орал Клинт под единственным сохранившемся балконом западного крыла. - Меня не волнует, что ты ненавидишь ее, и меня не волнует, что она ненавидит тебя, - размахнувшись, он метнул камень размером с ладонь с такой точностью, что он улетел далеко в глубину разрушенной льдом комнаты. Хрустальный звук раскалывающегося льда отметил попадание. - Ей нужна твоя помощь и ты поможешь ей! Ты должен мне это! Ты должен мне!
Дыша так тяжело, что больше походило на надрывное рыдание над погибшими, Клинт бросил еще один камень. И еще.
Никакого отклика из комнаты. Только камни. Только лед.
кусочек в комментариях
@темы:
Hurt/comfort,
перевод,
Humor,
Drama,
Romance,
Loki/Tony,
AU,
R,
Maxi,
fanfiction
-
-
16.04.2014 в 19:55-
-
16.04.2014 в 20:17-
-
16.04.2014 в 20:20-
-
16.04.2014 в 20:58-
-
16.04.2014 в 21:03-
-
16.04.2014 в 22:54-
-
30.04.2014 в 20:54